Раз зашел сразу с козырей, с них и продолжу. Томас Андерсон, он же Нео, умер. В самом начале. Подробности ниже.

«Матрица» — это, конечно же, большой культурный феномен. Братья-сестры Вачовски действительно смогли создать такое, от чего у большинства представителей молодежи того времени, буквально выражаясь, снесло чердак. В первой части мы увидели все. И прекрасные боевки в стиле кунг-фу, и супер-способности, и новый взгляд на киберпанк, новое дыхание, можно сказать, после «Бегущего по лезвию». И я еще не говорю о гениальных технических находках Вачовски, а именно слоу-мо, графоний и офигительный визуальный стиль с преобладанием гамме зеленого цвета, прямо как консоль Матрицы.

И у многих людей на планете возник вопрос, зачем было снимать оставшиеся две части? Ну что Ето такое? Что за постоянные самокопания Нео, где борьба бобра с козлом добра со злом, да и где весь экшОн в конце концов? Что это за нудные и странные диалоги между Нео и жителями Зиона? Нельзя что ли сделать огромный махач с машинами и агентами часа на 3, Нео бы победил, и все бы зажили долго и счастливо? На самом деле, всю трилогию надо смотреть нераздельно, подряд и по порядку. Сейчас объясню, почему.

Начну сначала. Впервые мы встречаем Нео, спящего перед своим компьютером. Тогда и случается главная завязка сюжета: «Тук-тук, Нео!» Программист в быту, а в подпольной жизни хакер Томас Андерсон сразу предстает зрителям, как Нео, то есть, используя псевдоним. Зритель сразу начинает эмоционально относиться к персонажу, как к кому-то особенному. Нео — что-то загадочное, Нео — это символ, Нео — наш главный герой. Причем про обычную жизнь Томаса Андерсона, про род его деятельности, про то, что он гениальный ойтишнек, мы узнаем далее по сюжету, тогда и только тогда, когда в мире Томаса Андерсона начинает все идти не так. А именно, появляются агенты. Тогда Нео пытается сбежать, но терпит поражение — агенты ловят его, а зритель впервые знакомится со Смитом. Казалось бы, это неудача главного героя, однако с другой стороны, как раз здесь и прячется главная соль повествования! Присутствие агентов — причина для сомнения в реальности происходящего. Запомним эту фразу, вернее, ее вторую половину, и двигаем дальше.

А дальше мы все знаем, что происходит. Нео уверовает в то, что он Избранный, вваливает люлей агентам, при этом разорвав Смита на байты и пиксели. Затем начинается новая стадия про оборону Зиона от машин, которая существует параллельно с матричной реальностью. В ней воскресший Смит приобретает возможность влезать в других людей и создавать себе клонов. Нео пытается сражаться с ним, но нельзя сказать, что успешно. Получается, что система начала давать сбой из-за предыдущих действий Нео? Да, но нет. Запомним предыдущий тезис, и едем дальше.

Дальше Нео пытается найти компромис между тем, будет ли Тринити жить, или диктат машин исчезнет, еще в комнате Архитектора. Является ли Нео спасителем Матрицы или спасителем Зиона, тоже вопрос актуальный. В итоге в 3-й части Нео оказывается в непонятном месте на станции метро, на которой ему снова предлагают сделать выбор. В результате выбора Нео зритель опять же не узнает ничего нового, поэтому сюжет казалось бы не движется. Однако у каждого выбора есть цена. Сперва Нео лишается зрения, а затем уже на инстинктах, подбираясь к, казалось бы, своей цели, он лишается еще и Тринити. На выходе мы имеем человека, то есть Избранного, который потерял все, что у него было, и теперь для того, чтобы доказать в первую очередь самому себе, что он Избранный, Нео уходит в Матрицу для последней битвы с агентом Смитом.

Пронзительный холодный ливень, эпичная, немного странная музыка, прекрасная игра актеров, гениальная работа с графикой! Мы все помним эти кадры! Они правда очень крутые! Они шикарны! Но чем все заканчивается — огребя люлей, Нео говорит: «Ты прав, Смит. Ты всегда был прав!» После чего дает Смиту сделать из себя последнего в Матрице клона, по сути жертвуя собой.

А дальше — внезапный вин. Матрица перезагружается. Роботы перестают атаковать Зион, и даже «злой» Архитектор придумывает сценарий взаимодействия между роботами и людьми, желающими жить в Зионе, а не в Матрице. Чем не хэппи энд?

Нет, увы. Вернусь в начало. Зритель этого не видит, но Томас Андерсон умирает в начале трилогии, в начале первой части. Все остальное — отображение его подсознания в принятии неизбежного. Как мы знаем, в этом процессе существует 5 стадий. Отрицание, гнев, торг, депрессия и, собственно, принятие. Внимательный читатель должен был заметить, что пересказ сюжета «Матрицы» чуть выше по тексту я разделил ровно на 5 частей, которые ровно один в один зависели от той стадии, которую в тот момент переживал умирающий разум Томаса Андерсона. //ставь лося уютному бложеку, если заметил 5 частей

Томас Андерсон умер ночью перед компьютером, скорее всего из-за сердечного приступа. Комбинировать в жизни сущность талантливого програмиста и секретного хакера, который, как мы узнаем из квенты Нео в 1-й части, мог взломать что угодно, это невероятно трудная задача. Поставьте себя на его место, не каждый бы смог одновремнно серьезно нарушать закон киберпреступлениями, а параллельно работать програмистом в обычной компании. Это стресс, которого Томас Андерсон не выдержал.

Однако, надо понимать, что Нео в человеческой жизни обладал выдающимся интеллектом. Что и дало возможность его подсознанию соорудить мир Матрицы. Матрица и Зион в этом случае — ад и чистилище. Просто давайте представим, если бы у вас была возможность придумать свои ад и чистилище по канону Дантэ Алигьери, какими бы они были? Вопрос сугубо риторический. Возникает вопрос, а где же тогда рай? Ответ — там же, и в Матрице, и в Зионе. Зависит исключительно от отношения. И здесь как раз начинается морально-религиозная составляющая Матрицы. Иными словами, Матрица — это по большей части история про буддизм.

Что Матрица, что Зион — это Нирвана. Нечто общее, представляющее собой единую энергетическую сущность, состоящую из отдельных маленьких частей. Нео уже видел такое, когда Морфеус выводил его из Матрицы — энергетические поля с кучей людей, благодаря энергии которых питались машины. Нео отрицает проблему, хочет вернуться в обычный мир, но увы, назад дороги нет. Поэтому появляется Избранный. Его придумывает сам Нео, и это является новым препятствием к принятию собственной смерти. Ему навязывают борьбу с системой, вернее он сам себе ее навязывает, придумывает священную миссию, и, пылая праведным гневом, летит ее выполнять. Его гнев силен, что ему даже удается остановить смерть в первый раз. Разумеется, агент Смит здесь эту смерть и олицетворяет. Смит одновременно и принципиален, и хаотичен. Вместе с силой и сопротивлением Нео растет и сила Смита. Но антагонист ли он? Мне кажется, что нет. На самом деле в рамках Матрицы Смит выполнял свою работу, а тут всякие избранные появляются. И тем не менее, поскольку смерть неизбежна, встреча со Смитом также была предопределена. Борьба Нео с агентом — это в первую очередь борьба с самим собой в принятии этого факта.

Почему же Нео сначала уверенно побеждает, а потом такие победы исчезают? Как я уже писал выше, и даже просил запомнить эту фразу, появляются сомнения в реальности происходящего. Переломный момент — встреча с Архитектором. Архитектор здесь — это по сути некий образ мироздания, которое снизошло поговорить с этим упертым и агрессивным юношей. Здесь имхо наглядный пример приема Deus ex machina, который любили применять в античном театре. Прием заключается в том, что в момент неразрешимой развязки на сцене появляется божество, и божественно разруливает ситуацию. В сцене же встречи с Архитектором, Вачовски не только использовали этот прием, но и знатно поржали над ним. Архитектор говорит Нео по сути прямым текстом, что все это нереально, Зион также придуманный мир, мол окстись, зачем ты устраиваешь эти непонятные битвы с ветряными мельницами? Казалось бы — карты раскрыты, все, но Нео, не врубившись совершенно в сказанное, улетает спасать Тринити. Ок, Архитектор тяжело вздыхает и дает Нео абилку убивать роботов и в мире Зиона. А, как тебе такое, Илон Маск?) Тогда до Нео начинает доходить сильнее.

В этой стадии Нео как раз выторговывает себе еще время для своей выдуманной самим же собой миссии. Он хочет еще жить, пока есть такая возможность. Но он уже начинает сдаваться. Переломная точка — разумеется, гибель Тринити. Начинается депрессия. Финальная битва со Смитом под ливнем есть ее отображение. Типа ливень — символ слез, и все такое. И в этой сцене есть реально важная пасхалка. Это музыка. Нео и Смит дерутся под мотивы из замиксованной индуистской мантры Asato ma. Ее дословный перевод:

Веди нас от ложного к Истинному, 
от тьмы к Свету веди, 
от смерти к Вечному

Совпадение? Не думаю. И в конце концов Нео принимает свою судьбу, сливается с Матрицей, становится частью единого целого, и Матрица с Зионом превращаются в определенный рай, все становится хорошо.

Был ли смысл в «миссии» Нео, был ли смысл в этом торге, когда концовка и так была предопределена? Был. Тринити не погибла от рук агентов. Нео дал ей выбор, и она им воспользовалась. Была ли сама Тринити такой заблудшей душой? Вероятно, да, как и некоторые другие жители того измерения. Таким образом мир Матрицы — некое загробное измерение, куда попадают души умерших хакеров? Может быть, но дальше я развивать это не хочу, потому что есть другая не менее интересная деталь.

Очень загадочным персонажем в такой парадигме становится Морфеус. Я встречал разные мнения, что Морфеус, как и Пифия, как и Смит, и Архитектор — программа. Но если мы отойдем от айтишной составляющей сэттинга и вернемся в мистическую, то Морфеус, чье имя, понятное дело, происходит от Морфея, бога сна, является тем, кто погружает людей в сон. Получается, что в вечный сон. Морфеус тот, кто дает людям возможность пережить в подсознании самое яркое приключение в своей жизни. Поэтому, если разбивать систему персонажей на архетипы, Морфеус — это такой серый кардинал, настоящий режиссер всех событий. Который транслирует в Нео стремление сражаться дальше через Пифию, которая и как персонаж, и как персоналия — всего лишь функция. Причем не скрывающая этого, тк Пифия признается сразу, что она — программа. И если через Архитектора транслируется истинное положение дел в том мире, то через Морфеуса транслируется движение сюжета, а также авторская позиция, связанная с уже вполне себе социальными вопросами. Да и в принципе, социальная повестка «Матрицы» более, чем понятна обычному зрителю. Тем самым она и завоевала признание.

Таким образом, прихожу к выводу, что все события «Матрицы» — постановка, адаптированный спектакль, драйвером которого являются сильные черты характера Нео, а именно стремление побеждать, быть тем самым Избранным. Как я уже начал писать выше, сама Матрица заигрывается с Нео, потому что тот демонстрирует сильную волю к жизни, он сопротивляется, борется и сомневается одновременно. Такая вот получается диалектика по Гегелю, но тем самым образ Нео, как персонажа, получился настолько сильным и притягивающим. Противоречия были, есть, и никуда не денутся, это также нам говорят Вачовски, и про это строится вся трилогия.

В конечном счете мы имеем многогранный источник дальнейших споров и обсуждений, первой части которого в этом году стукнуло уже 20 лет, а смотрится он сильно получше многих современных блокбастеров. Что хотели на самом деле сказать Вачовски, знают только они сами. Я в этом посте лишь попытался копнуть глубже, ведь никто не знает, насколько глубока кроличья нора!) Кстати, про референсы к произведениям Льюиса Кэррола это отдельная тема для анализа. И черт возьми, приятно, что современное популярное искусство может дать такую пищу для размышлений. Если понравился пост, ставьте лося уютному бложеку, рассказывайте о нем родным, близким, друзьям и фанатам «Матрицы». С радостью подискутирую за контент в комментариях!)